Две мирные жительницы, которым удалось бежать из зоны боевых действий в Курской области, рассказали The New York Times об изменении отношения к населению со стороны украинских военных в прифронтовых селах. Если в первые месяцы военные вели себя очень дружелюбно, то по мере приближения к населенным пунктам российской армии отношение с их стороны стало враждебным.
Детали. NYT рассказала истории 64-летней Зои из села Погребки и 69-летней Натальи из села Новоивановка (фамилии собеседниц журналистов, которые побывали в Курской области в конце прошлого года, газета не стала публиковать из соображений безопасности).
- Украинские военные, которые заняли Погребки 12 августа, относились к местным жителям дружелюбно, рассказала Зоя. По ее словам, первые военные ВСУ, которые пришли к ней домой, дали ее мужу пачку сигарет и предложили помощь. «Они действительно были славными ребятами», — сказала Зоя.
- Однако дружелюбие украинских военных, по словам жительницы Погребков, ослабевало по мере приближения к селу боевых действий. Военные ВСУ начали видеть в российских гражданских помеху или, что еще хуже, потенциальных информаторов, которые могли выдать их позиции, пояснила собеседница NYT.
- У Зои и ее мужа закончились продукты, из-за чего им приходилось питаться мерзлой картошкой, которую они выкапывали на своем огороде. Во время одного из выходов за картошкой рядом с мужем пенсионерки взорвался беспилотник. По словам жительницы села, мужчина умер у нее на руках через несколько минут.
- Большую часть времени пенсионерка укрывалась от обстрелов в подвале, где, как рассказала сама Зоя, у нее случались галлюцинации. В ноябре она решила бежать из Погребков. По словам Зои, она прошла пять миль по полям, усеянным подбитыми российскими танками и мертвыми солдатами, прежде чем добралась до российских позиций.
- Похожую историю рассказала NYT и Наталья. Сначала, по словам пенсионерки, украинские военные приносили ей хлеб, воду и инсулин (женщина страдает диабетом). Иногда они заходили к ней домой, чтобы поболтать за чашкой чая, рассказала женщина.
- Обращение с гражданскими в Новоивановке также ухудшалось по мере приближения российской армии, сказала Наталья. Она сообщила NYT, что ее мужа «без суда» застрелил украинский солдат.
- К ноябрю подвал, в котором укрывалась Наталья, оказался на нейтральной полосе. Однажды до ее дома добралась российская разведывательная группа. Военные сказали ей, что ее единственный шанс выжить — это побег, вспоминает пенсионерка. Односельчане донесли ее до соседнего села, откуда их эвакуировали российские военные.
- NYT подчеркивает, что не может независимо проверить историю о расстреле мужа Натальи. Власти Украины неоднократно заявляли, что соблюдают нормы гуманитарного права на занятых территориях Курской области.
- Пример другого поведения военных ВСУ по отношению к мирным жителям привела россиянка, родители которой выжили после удара по бывшей школе-интернату в Судже. По ее словам, украинские военные помогли разбирать завалы и спасать оказавшихся под ними людей.
- Бои в Курской области, по словам опрошенных NYT российских военных, стали одними из самых кровопролитных с начала войны. Некоторые из собеседников газеты сравнили их со штурмом Бахмута (ранее такую же оценку давали и военные ВСУ). Аналитики и родственники жителей Суджи опасаются, что массированные российские бомбардировки и упорство ВСУ в стремлении отстоять позиции в Судже грозят гуманитарной катастрофой такого уровня, какого Россия не видела со времен Первой чеченской войны.
Контекст. На территории региона, где идут бои, по разным оценкам, остаются от двух до трех тысяч мирных жителей. Они оказались в ловушке из-за стремительного украинского наступления в августе и неспособности российских властей организовать эвакуацию, пишет NYT. Родственники людей, которые остались в зоне боевых действий, требуют от власти создать «зеленый коридор». В среду стало известно, что больше 100 человек эвакуировали в Украину.
Больше новостей, о которых боятся писать в России, — в наших аккаунтах в Telegram, Twitter, Facebook